Классный журнал

Мой Дональд Трамп

31 марта 2025 12:39

Скульптор Зураб Церетели, оказывается, сначала познакомился с отцом Дональда Трампа. Кто бы мог подумать! Нет, не о том, что у Дональда Трампа был отец. А о том, что Зураб Церетели и это повидал на своем веку. Вернее, этого. И того. И тех, и этих. И еще многих. Но сегодня — о насущном. То есть — о президенте США.

Первая наша встреча с Дональдом Трампом состоялась в девяностом году, я тогда работал над монтажом монумента «Добро побеждает зло» в ООН в Нью-Йорке.

Во время работы — а надо сказать, что как раз напротив здания ООН находится один из небоскребов Трампа, — я заметил, как некий видный мужчина в летах не раз подходил и наблюдал за нашей работой. Оказалось, это был отец Трампа. Мы познакомились, он дал высокую оценку моему творчеству и проекту. Помню, я подарил ему альбом о себе, а он мне — альбомы Тициана и Микеланджело. Позже я познакомился и с Дональдом Трампом.

Он, кстати, всегда производил на меня впечатление человека, увлеченного своим делом, решительного и прямого. И еще что важно для меня, во время наших встреч — а мы потом встречались несколько раз, и в Нью-Йорке, и в Москве — разговор всегда шел в первую очередь об искусстве, а не о бизнесе. Это для меня как для художника очень ценно. Помню, его заинтересовал проект детского парка, над которым я работал начиная с восьмидесятых годов, — в нем было много схожего с Диснейлендом, но главный смысл и отличие этого парка состояли в том, что все герои — из сказок разных народов России, народов бывшего СССР.

В то время я же часто бывал в Нью-Йорке, ездил еще с советского времени, когда участвовал в разных международных проектах, да и долгое время был главным художником МИДа. В девяностых принимал участие в выставках, так что постепенно обзавелся в Нью-Йорке мастерской, в которой хранил проекты и работал, когда приезжал.

Туда приходили художники, писатели, поэты, которые приезжали на разные мероприятия в Нью-Йорк, — Валерий Гергиев, Владимир Спиваков, Андрей Дементьев, Юрий Поляков, Вениамин Смехов и многие другие… Туда я приглашал и американских журналистов, галеристов, художников, посещали ее и российские дипломаты… Я оформлял представительство ООН и много общался, обсуждал культурные проекты с руководителями представительства России в ООН — и с Сергеем Викторовичем Лавровым, и позднее с Виталием Ивановичем Чуркиным, с которыми меня связывали теплые, дружеские отношения. Много совместных культурных проектов для детей и юношества мы сделали там с Мариной Ковалевой, я старался всегда чем мог поддержать ее замечательные фестивали, мастер-классы, конкурсы.

В общем, эта мастерская, конечно, видела много моих друзей и событий.

А у Трампа я бывал несколько раз — встречи проходили в пространстве его рабочего кабинета на Пятой авеню. Он принимал меня тепло и всегда слушал внимательно. Я думаю, он вообще такой человек — сам решает, кого принимать и как тратить свое время. Поэтому во время встречи я всегда чувствовал себя спокойно и уверенно.

Как ведь появилась и развивалась идея с Колумбом? Впервые о подобной скульптуре я задумался в семьдесят девятом году, когда преподавал в Брокпортском университете. Там же, кстати, я установил свои первые в США скульптуры — «Прометей» и «Счастье детям всего мира», причем на открытии последней присутствовали уже и Мохаммед Али, и Эдвард Кеннеди, чей фонд организовывал олимпийские игры для детей с ограниченными возможностями здоровья.

В общем, так или иначе с того времени я возвращался к идее Колумба. У меня уже были готовы некоторые проекты, когда мою мастерскую посетили Михаил Горбачев и Джордж Буш, — эти проекты главам государств я тогда представил.

Позже, когда работал в ООН, у меня уже полностью был готов проект к пятисотлетию открытия Америки. И я поделился своими мыслями с Трампом, ему понравилось, он даже предложил в качестве идеи установить композицию, посвященную плаванию Христофора Колумба, на одной из набережных Манхэттена, где тогда возводились его новые небоскребы.

А потом организовали конкурс, в котором меня пригласили участвовать, и место для установки уже предлагалось другое — на Рузвельт-айленд. Ну а позднее, как бывает, сменился мэр, сменилась концепция, и проект законсервировался. В этот момент поступило предложение установить композицию «Рождение Нового Света» на одном из островов Карибского бассейна. Были разные предложения, но в итоге остановились на Пуэрто-Рико. Собственно, там монумент и установили.

А модель этого монумента я подарил Дональду Трампу, когда был у него в офисе в Нью-Йорке в две тысячи девятом году.

Еще к этому всему хочется добавить, что в Америке очень много добрых, талантливых людей, и очень хочется, чтобы отношения между Россией и США вошли в правильное русло. Я ездил туда, когда была холодная война, но всегда дипломатия и культура — как особое пространство — позволяли сохранять и развивать диалог и налаживать взаимопонимание. Кажется, наконец-то получается и сейчас.

Опубликовано в журнале "Русский пионер" №126. Все точки распространения в разделе "Журнальный киоск".

Зураб Церетели, Дональд Трамп, США, ООН, Россия

Рекомендую

2 3041

Спионерить!

Оставить комментарий

Комментарии (2)

31.03.2025 13:36 Владимир Цивин
Сквозь
изнеженность
первородства,-
благородством
благодарности
пусть,-

неизбежностью
раз
сиротства,-
не простой
прокладывая
здесь путь,-

что суть
под лезвием
созвездий,-
как
тщательности
ни тщась,-

сквозь все
безумия
возмездий,-
не раз
в живое
вонзясь,-

монументальной
моментальностью
момента,-
незыблемый
благословляя
тлен,-

не зря лишь то,
что изначально коль
нетленно,-
времен чудесно
избежит вдруг
плен.
31.03.2025 22:14 Сергей Макаров
Да, непростая была история с памятником Колумбу предложенному Америке.

Вероятно, люди не привыкли к такому масштабу памятников большой высоты и с угловатостью больших форм.

Пять крупнейших городов восточного побережья США, с которыми велись переговоры, отказались от установки памятника.
В итоге правительство США отправило его в Пуэрто-Рико.
Где через два года началось его возведение, на которое потребовалось 20 миллионов долларов.

Местные жители полагали, что 20 миллионов долларов можно было вложить в более перспективные проекты развития туризма и экономики муниципалитета.
Деньги всегда "рулят" и оставляют "пенные следы".

Такой большой памятник по высоте и размерам его конструкции, действительно воспринимается лучше на большом расстоянии от него.

Если рассматривать этот памятник, издалека и если при том не удивляться решению оформления его основания, его не видно из далека, оно весьма сумбурно по символизму конструкции, все одновременно не видимо для обозрения рядом с ним, то не наполненные "ветром" паруса с прорезанными мальтийскими крестами в их серединах, напоминают приближающийся с суши корабль, но скорее стоящий в штилевую погоду.
Парусный корабль стоит с раскрытыми парусами.
Устанавливать такой памятник в солёной воде немыслимо, по причине коррозии любого цверного металла.

Памятник Петру Первому в Москве.
Масштаб памятника велик для города привлекая внимание горожан и гостей столицы.
Есть в памятнике случайный смысл, для тех кто знает историю российского флота после времён Петра Первого, который возникает при внимательном рассмотрении его элементов.

Свёрнуты паруса на "корабле" памятника, не возникает динамики движения памятника в пространстве.

Основанием памятника служит ростральная колонна.
Такие ростральные колонны, как на стрелке Васильевского острова в Петербурге являются олицетворением побед и показывают мощь и величие морского флота государства.
Их символизм отсылает к древнеримскому обычаю украшать колонны рострами (лат. rostra, множественное число от лат. rostrum, нос корабля) поверженных (трофейных) вражеских кораблей.

На памятнике Петру Первому в Москве носы - ростры украшены российскими военно-морскими флагами.
Почему такой символизм - непонятно тем кто не знает истории.
Хотя, памятник был и установлен к 300-летию военно-морского флота.

Если удивляет гигантизм памятника - это такой способ самовыражения создателя, своего творческого воображения и всего того что он хочет сказать миру о событии коему посвящен памятник и еще о себе великом.

Вообще нет ничего удивительного в том, что статуи часто выполняются в большем размере.
Это общепринятый, классический подход к скульптуре, из-за композиции, антуража или стиля исполнения, привлекают к своим размерам особенное внимание.

Вид курьезных и просто огромных памятников - инсталляций доносящий своим видом до людей увидевших и пытающиеся понять их смысловые содержания можно сравнить с громким голосом человека, призывающего к чему-то или напоминающему о чем-то.
Громкий голос не всегда убедителен, как и размерная величина такого памятника - инсталляции, но врываясь в сознание зрителя своими гигантскими размерами вероятно воздействует на него, как-то по своему.

О гигантизме как явлении и лилипутстве:

"Мы велик!
Мы могучи!
Выше солнца!
Больше тучи!"

Цитата из речи короля страны лилипутов в мутипликационном фильме :
"Новый Гулливер" — советская остросатирическая комедия 1935 года режиссёра Александра Птушко — первый в мировой кинематографии полнометражный фильм. По мотивам романа Джонатана Свифта "Путешествия Гулливера".

В разных странах и не такое "чудо" гигантизма есть возможность увидеть.
Каждый художник - велик в своих произведения или произведения велики боле чем художник, или одно из двух, кому Гулливеры, а кому лилипуты нравятся.

"Лицом к лицу
Лица не увидать.
Большое видится на расстоянье.
Когда кипит морская гладь,
Корабль в плачевном состоянье.

Земля – корабль!
Но кто-то вдруг
За новой жизнью, новой славой
В прямую гущу бурь и вьюг
Его направил величаво.

Ну кто ж из нас на палубе большой
Не падал, не блевал и не ругался?
Их мало, с опытной душой,
Кто крепким в качке оставался."

Сергей Есенин.